Остромечево и «остромычивци» Составитель И. А. Панасюк

Подсобное хозяйство (1944–1949 годы)

Сразу же после освобождения деревни от немцев встал вопрос о форме землевладения. Это был очень сложный экономический и политический вопрос, поскольку в 1939–41 годах колхозов у нас еще не было. Земля находилась в частной собственности людей. Доводились планы сдачи поставок натуральной продукции государству. Такое положение было с 1944 по февраль 1949 года. Меня могут спросить, а что же было в эти 5 лет? По воспоминаниям жителей д. Остромечево Панасюка В. Г. и Кузавко Алексея Никитича, на землях выехавших поляков — Килбасы, Флёрэка, Ожеловского, Лещинского в урочье Лыпково, на землях Ожела, Лятушека и других в д. Плянта, в урочище Вылычково на землях Сосновского и Лясовского было организовано подсобное полувоенизированное хозяйство, работавшее в основном на нужды армии. По рассказам, здесь содержались на долечивании лошади из войск, ушедших на запад добивать фашистов, было даже несколько верблюдов. Управлялись с хозяйством военнослужащие самого старшего возраста, их называли «обозниками», «деды» в военной форме. Кроме того, после 1946 года здесь служили и молодые военнослужащие, призванные, в основном, из России. Некоторые за время службы, до февраля 1949 года, обзавелись семьями и остались на постоянное место жительства. Здесь они жили, питались, обрабатывали несколько десятков гектаров земли. В хозяйстве работали врачами супруги Булдыгин Михаил и Майба Нина Николаевна.

Хутор Вылычково

Маленькая речушка с грозным названием Люта(я), а за ней на северо-запад — урочище Вылычково, на котором с 1935 по 1959–1965 годы были хуторские усадьбы. Сразу за мостиком через Люту(ю), справа был маленький приземистый домик, в котором жила семья Карпинских: мать Кася и три дочери — Юзефа, Зося и Тереза. Никогда в жизни я беднее семьи не видела. Мне было 11 лет и я часто бывала у них дома; поражалась, как бедно они одевались, плохо питались. Сын Янэк работал до ухода в армию в колхозе пастухом. В армии служил в Ленинградском военном округе. Во время службы погиб. Мой отец ездил его хоронить. Вся семья уехала где-то в 1958 году в Польшу. В Остромечеве остался ее, Каси, брат с семьей. Это Кулеша Станислав, работавший одно время почтальоном, который, кстати, сестре никакой помощи никогда не оказывал. И тем не менее ни хозяйка, ни ее дочери не жаловались на свою жизнь. У них был небольшой хороший сад, маленькое хозяйство.

За Карпинскими вправо, на берегу нашей речулки, жила семья еще одних «осадников» — семья Вечорека. Члены семьи неохотно общались с окружающими в 50-е годы, причина была ясна: они вели себя очень замкнуто. Как я завидовала их огромному, прекрасному саду! Он охранялся собаками, был окружен колючей проволокой. В семье было три дочери. Родители и одна из дочерей уехали в 1959 году в Польшу. Вторая дочь — Марыля вышла замуж за Морозюка Ивана, местного жителя, Ивана уже нет, а Марыля еще жила в 2007 году, но уже в деревне.

Третья дочь вышла замуж в г. Бресте и работала контролером автобуса. Вспоминая сады на хуторах, не пойму, зачем их выкорчевывали?

Влево от семьи Вечореков, в 600–800 метрах, повыше в гору, жила семья Данилюка Сергея и Анны. У них было трое детей: 2 дочери и сын Иван, очень трудолюбивые люди. Дядя Сергей в «свободное» время занимался выделкой овечьих и бараньих кож, ремонтом кожевенных изделий. Переселились в д. Остромечево тоже в 60-е годы. (Дом и сегодня находится рядом со знаменитым погребом Паднюка Ульяна, построенным в 1911 году, в котором жила, возвратившись из беженства, в 1921–1925 годах не одна семья.) Сын Иван с семьей живет в настоящее время в г. Бресте.

От них в 500 метрах на север жила семья Мельничука Филиппа. Хозяйка родила 18 детей, из которых выжили только 7. Очень бедовая семья. Мельничук Филипп, самый младший сын, учился в нашем классе, закончил 7 классов, получил свидетельство. Дальнейшая судьба неизвестна, как и судьба остальных детей, которые жили во всех уголках СССР. Очень трудно жилось всей семье: голодали, плохо одевались, но таково было время. Сегодня не верится, но мы-то еще помним.

Рядышком был еще один хуторок былых уехавших «осадников», в котором в 1945 году поселилась одна из семей-переселенцев — Зелинские. Их сын — Петр Иосифович, выпускник 2-го выпуска Остромечевской СШ 1950 года. Проживает в г. Минске, доктор исторических наук, профессор, работает в БГУ, соавтор книги «Атомные солдаты Беларуси». Эта семья переселенцев уехала после окончания школы в 1950-м, там остался лишь колодец с чистой родниковой водой, из которого соседи долго еще «чэрпалы» воду.

На том месте, где сегодня находится мощный животноводческий комплекс знаменитого не только в Беларуси, но и за ее пределами СПК «Остромечево», находился хутор Обламской Марии, хозяином которого был Жминьчук Павел, участник Великой Отечественной войны. У Марии было трое детей: Владимир, Ольга и Нина. Нина вышла замуж в г. Брест. Ольга жила в д. Кошилово. Володя, отслужив в армии, женился, жил в д. Остромечево, работал в колхозе «Память Ильича». От второго брака была дочь.

Жминьчук Павел — добрейший человек, общих детей не было, посвятил всю жизнь чужим. Работал в колхозе «Память Ильича».

Около километра дальше, при повороте на р. Лесную, за акациями, у дороги был наш дом, моя маленькая родина. Шиш Александра Алексеевна (1895–1972), бабушка, овдовела в 39 лет, осталась с двумя детьми — дочерьми. Не знала ни одной буквы, а сколько было жизненной мудрости! Сама родом была из д. Сухаревичи (фамилия — Бородик), трудолюбивая, вырастила своих детей и нас с сестрой Галей. Моя мать — Подмосковных Лидия Николаевна (1925–1981) была замужем за Подмосковных Петром Константиновичем (1922–1984), уроженцем Липецкой области. Был в плену, реабилитирован, восстановили довоенные документы; удивительно, но сохранился аттестат, в котором были все пятерки. В семье была я, Валентина, 1947 года рождения, и младшая сестра Галя. После окончания Остромечевской СШ в 1965 году поступила в Брестский педагогический институт на филологический факультет. Работала 12 лет учительницей в школе. С 1981 года и до заслуженного отдыха вела вопросы охраны прав детства в Каменецком РОО. Рада, что жизнь дала мне такую возможность — защищать детей. Может, это и звучит странно, считаю, что это очень трудная и нужная работа. Никто и не думал в 40–50-е годы XX века, что придется защищать детей от их самых близких людей — родителей, а приходится. В моей семье двое детей. Людмила (1970 г. р.) живет в поселке Беловежский, закончила Белорусский государственный университет — химфак. В 1997 году родила дочь Полину, работает в школе. Виктор (1974 г. р.) закончил Брестский государственный университет — физмат, работает в «Беларусбанке», женат, имеет двоих детей: Кристину (1999 г. р.) и Дмитрия (2007 г. р.).

Сестра моя, Галина (1953 г. р.), всю свою трудовую жизнь проработала учительницей математики в школе. У них в семье 2 сына: Олег и Саша. Олег окончил БАТУ в г. Минске, затем аспирантуру, в настоящее время работает в НИИ в г. Минске. Молодой ученый, в их семье трое детей. Саша окончил радиотехнический институт. Пока не женат. Кстати, и мои, и дети сестры окончили школу с золотыми медалями.

Мужа своего похоронила в 2001 году, ему было 54 года. Добрый, умный, уважаемый в районе, а сердце не выдержало нагрузки; он работал в последнее время заместителем председателя райисполкома. Живу памятью и детьми, внуками.

За нашим домом, метрах в 300 в сторону, был хутор Федорука Федора и Тэкли. У них было трое детей: Нина, Николай и Федор. Нина живет в д. Остромечево, братья в г. Бресте. Это была очень беззащитная и безобидная семья. Дом был старый, как и у большинства хуторян, всегда через крышу текла вода в дом. Но никто и никогда от них не слышал жалоб на свою судьбу и жизнь. Но как-то не складывалась жизнь у детей, что-то им не везло. В 70-е годы построили дом на улице Дружбы в д. Остромечево, где, очевидно, и живет Нина. Федор долгое время работал в телятнике. Нина и мать — полеводами в колхозе «Память Ильича». Сын Федор закончил железнодорожный техникум, работал в г. Бресте. В настоящее время все трое пенсионеры.

В самом просторном доме — 2 комнаты и кухня, хозпристройки — жила семья Харитонюка Данилы и Анастасии. Данило был строгий, мы его боялись. В этой семье был хорошо налажен быт, как ни у кого другого в Вылычкове. Чистота в доме, порядок во дворе и огороде. Помню четверых детей: Мария, Ольга, Костя и Петр. Костя одно время работал в школе водителем, Петр до 1970 года работал трактористом и комбайнером. Родители переехали в д. Тюхиничи, Петя с семьей — в д. Мотыкалы. У них в доме был огромный, красивый граммофон — по тем временам чудо-техника. Мы бегали иногда послушать его, было очень интересно.

Недалеко от них жили Данилюк Дементий Федорович и Вера. Дементий Федорович в свое время закончил народное училище и учительскую семинарию, поэтому после окончания войны в 1944–1950 годах работал учителем начальных классов. В семье выросли четверо детей: Надя, Люба, Николай и Евгения — дети от первой жены. Со второй женой было трое детей: Федор, Мария и Лариса. Федор работал в колхозе трактористом. Был всегда лучшим, ему доверяли вновь прибывшую технику. Рано умер. Младшая сестра Лариса очень хорошо училась в школе. После ее окончания работала дояркой в колхозе «Память Ильича». Всегда имела высокие результаты. Награждалась неоднократно грамотами. Более 10 лет работала швеей в быткомбинате д. Остромечево. Рано осталась вдовой. Дети живут и работают в г. Бресте. Она и сегодня искусная рукодельница. А средняя — Мария — проживает в России, в г. Елец.

И самый дальний хутор находился уже в урочище Лазыскы, рядом с р. Лесная. Это дом Данилюка Андрея Васильевича. Детей у него было много от двух жен, которые умерли. Третья жена, родом из Малоритского района, Пелагея своих детей не имела. Но она стала настоящей матерью его детям. Сама работала в колхозе. Успевала везде. В деревне считалась одной из лучших ткачих и вышивальщиц. Андрей Васильевич был первым председателем колхоза «Память Ильича» с февраля 1949 по 1952 год. Многие дети с внуками приезжали к ним часто летом из Донбасса, из Подмосковья. Всем было место. Но это уже было после 1959 года. В 1953 году сын Михаил еще с одним братом нашли немецкий неразорвавшийся снаряд, положили в костер вокруг пня дуба, который спилили немцы еще в войну. Сами спрятались, взрыва все не было, и Миша решил подойти и посмотреть. В этот момент и прогремел взрыв. Это была первая смерть, которую я видела, а точнее, похороны.

Ну, и, наверное, предпоследний хуторок, который был в 150 метрах от речки Лютая, в сторону «Ляховой кубаньки». Так называлось место на речке, где дети любили купаться. Это уже в километре от Цюприк. Мне нравилось, что когда здесь уже не было дома, остался небольшой сад: яблони и черешни. И когда в жару овцы или коровы ищут тень, лучшего места нельзя было найти. Единственное, что нужно было, — занять позицию со стороны речки, ибо между речкой и хутором было около полутора сотен «торфовыкив» — глубоких ям, глубиной до 2,5–3 метров, размером 2x4 метра. Здесь раньше «остромычивци» копали вручную торф и сушили. Но зато в солнечную погоду на дне этих натуральных водоемов можно было видеть необычных маленьких динозавриков — тритонов. А недалеко отсюда, в 20–30 метрах, напротив православных кладбищ была еще одна «кубанька» — Мартынова. Здесь купались обычно старшие ребята. Вода здесь была студеная, даже в жару, но зато мальчики у берегов ловили ментузов. Ну а жила здесь раньше семья Андреюка Климентия. У них было две дочери. Сам Клим одно время работал финагентом. Семья уехала в г. Брест.

И самые близкие наши соседи — Волчок Алексей и Волчок Надежда. Оба работали на животноводческой ферме. Алексей долгие годы присматривал за телятами, а летом их пас, Надежда работала и в свинарнике, и дояркой, и полеводом. Вырастили и воспитали троих детей: Колю (1949), Валентину (1951), Зою (1960). Все живут в г. Бресте. Была у них бабушка Евдокия, дед Максим. Семья была очень религиозная. В доме висело много икон. Дети знали много молитв. Все очень работящие. Я часто бывала там, у них никогда никто не проводил праздно время. Хозяйство держали большое. Потом, в 1963 году, переехали в деревню.

Хутор Вылычково перестал существовать в 60-е годы. Мы переселились в д. Остромечево в декабре 1962 года. Кто-то перебрался в другие деревни, город Брест, в Высокое, Каменец. И в 1965 году ни одного хутора там не осталось.

Что удивительно, мой отец, приехавший из России, из Липецкой области, из большого села, всю жизнь жалел о хуторе. Да и я, хотя мне было 15 лет, всю жизнь вспоминаю хутор. Спросите, почему? Ведь в деревне люди, клуб, кино, свет... Но вспоминаю я покой, царивший на хуторе, размеренность жизни, уверенность — и просто свободу! Странно звучит, но это так. Теперь у меня дача, и я говорю: «Я здесь, как на хуторе!» Люди не верят, что так можно скучать по безлюдному хутору, тем более что дом у нас был неказистый, незавидный, всего одна комната. И все же по хутору скучаю.

Подмосковных (Кухарчук) Валентина Петровна, выпускница Остромечевской СШ 1965 года,
ветеран педагогического труда, г. Каменец, 10 ноября 2008 г.